Часть III

КАРАТЕЛЬНЫЕ МЕРЫ

Отделение I

НАКАЗАНИЯ, НЕ СОСТОЯЩИЕ В ЛИШЕНИИ СВОБОДЫ

       Глава I СМЕРТНАЯ КАЗНЬ

      Понятие и виды. Во главе всей системы наказаний стоит высшая карательная мера - смертная казнь. Под смертной казнью разумеется отнятие государством жизни у человека в наказание чиненное им преступное деяние. Она бывает или простым лише­нем жизни, или усложняется различными отягчающими придатками и становится тогда квалифицированной смертной казнью. Квалифиикация эта обусловливается частью прибавлением телесных страданий, которым подвергается наказываемый до полного отнятия жизни, частью присоединением элемента публичности и различных унизительных обрядов при совершении казни; этот последний элемент играет важную роль в видах устрашения масс.

    Её распространенность в прежнее время на Западе. Смертная казнь есть самое тяжкое наказание, какое когда-либо было известно; даже в простой форме она является мерой, более суровой, чем все другие карательные меры. Напрасно некото­рые писатели отрицают такое ее значение; что бы ни говорили, но жизнь есть самое дорогое благо человека, и для сохранения жизни человек предпочтет все другие лишения. Смертная казнь есть вме­сте с тем самая решительная мера, какой обладает государство для достижения безопасности; раз уничтожен преступник, он уже абсо­лютно лишен возможности вредить обществу. По способу осуще­ствления смертная казнь представляется наиболее простой; она ментальна и не требует больших затрат от государства. Как шее наказание она является венцом всей карательной системы, без которого эта последняя как будто не завершена.

    Всеми этими причинами в связи с недостаточным развитием прав личности в прежнее время и объясняется чрезвычайно широкое при­менение смертной казни в прежних законодательствах. Наследие кровной мести, она расточалась государством столь щедро, что было время, когда она стала нормальным наказанием за все сколько-нибудь значительные преступные деяния. Достаточно припомнить старинное деление наказаний на уголовные и неуголовные — сарi1аlеs и nоn сарiаlеs, причем первые понимались в буквальном смысле (от сарut) и состояли в лишении жизни, тогда как лишь самые ничтож­ные преступные деяния облагались наказаниями nоn сарitаlеs. смертной казни видели необходимую и нормальную меру текущего управления. К ней все привыкли: и законодатель, и судьи, гордив­шиеся большим количеством смертных приговоров, и даже сами осужденные, которые, по свидетельству многих писателей, спокой­но шли на эшафот, клали голову на плаху, сами надевали петлю на шею и т.п. Эта картина была общая, совершенно согласная с состо­янием законодательства и практики XVI, XVII и первой половины XVIII в. Знаменитый кодекс Карла V, Сагоliпа, назначает смерт ную казнь в 44 случаях. По вычислениям Пасторе во Франции дореволюционное законодательство знало 115 преступных деяний, обложенных смертной казнью. Но классическая страна применения смертной казни — Англия; ей принадлежит в этом отношении пер­вое место. Еще Блэкстон для прошлого столетия насчитывает 160 от-дельных преступлений, обложенных смертной казнью; были эпохи, когда число их доходило в Англии до 240.

      Применялась смертная казнь в Западной Европе не только в простой форме, но и в форме квалифицированной, причем послед­няя назначалась за наиболее тяжкие преступления: так, заливание горла растопленным металлом — за подделку монеты; кипячение в котле — за то же и за некоторые другие преступления; сожжение на костре — преимущественно за преступления религиозные; чет­вертование, колесование — за преступления политические и за отцеубийство, закапывание в землю по грудь — за мужеубийство т.п. В простой форме смертная казнь назначалась за преступные деяния, сравнительно незначительные; достаточно сказать, что она была нормальной мерой за кражу в рецидиве. В английском законодательсгае еще в начале XIX ст. полагалась смертная казнь за кражу имущества свыше 5 шиллингов. Масса проступков чисто формального свойства, не заключавших в себе нарушения никако«го материального блага или права, облагались смертной казнью; таковы бродяжничество, нищенство и т.п. При Генрихе VIII за бродяжничество подверглось смертной казни около 72 тыс. человек. При Елизавете, следовательно, в цветущий период английской истории, ежегодно подвергалось смертной казни около 400 человек, а следо­вательно, за все царствование казнено около 18 тыс. человек. Еще в 1831 г. в одной только Англии с Валлисом, не считая Ирландии и Шотландии, Миттермайер насчитывал 1601 сгмертиый приговор. Но всего более гибло на эшафоте людей в Западной Европе по пре­ступлениям политическим и религиозным. По приблизительноиму расчету, сделанному Вольтером, в Европе за колдовство сожжено около 100 тыс. человек. Карл V предал смертной казни по одним вычислениям около 100 тыс. человек, по другим — свыше 50 тыс.; Филипп II казнил около 25 тыс. Французский революционный тдэи-бунал отправил на гильотину (< Этот инструмент изобретен врачом Гилъотэном, желавшим сделать смертную казнь для всех равной и быстрой. Сам изобретатель гильотины сложил голову на том же инструменте>) свыше 19 тыс . человек.

 

      Ее распространенность в  России. То же самое явление повторяется и в России. Смертнал казнь и у нас в первоначаль­ном периоде истории применяется в высшей степени часто, образуя нормальную меру наказания. Впервые она упоминается в двинской судной грамоте 1397 г., но и ранее этого известны случаи ее применения. По известиям арабских историков Х в.,  еще в их время славяне разбойников вешали на деревьях. Псковская судная грамота назначает смертную казнь за наиболее тяжелые преступленшия. Судебник 1497 г. знает 9 случаев применения смертной казни; 2-й Судебник, царский, насчитывает уже 15 родов преступлений, облагаемых смертной казнью. В Соборном улож«нии 1649 г. это число возросло до 54. Воинские артикулы 1716 г. еще более увеличивают объем применения смертной казни; в них заключается до 100 статей, которые предписывают это наказание. Кроме общих законов, назначавших смертную казнь, она в рассматриваемую эпоху определялась в высшей степени щедро отдельными правительственными распоряжениями. Так, например, Наказ о градском благочинии 1649 г. облагал смертной казнью даже неосторожное причинение пожара. Всякие границы по тяжести преступных деяний были утрачены, и государство прибегало к смертной казни как будто к единственному виду наказания, ему известному. Понятно, что при таких условиях смертная казнь должна была применяться и у нас в выс­шей степени часто. При этом нашему законодательству была известна не только простая, но и квалифицированная смертная казнь. В 1662 г., во время Коломенского бунта, число казненных доходило до 2000 человек. За подделку медной монеты, «за воровское денежное дело», говорит Котошихин, «казнено в те годы, как те деньги ходили», больше 7000 человек. За стрелецкий бунт 1698 г, казнено около 2000 стрельцов. При таком отношении государства к смертной казни подвергаемые ей лица относились к ней с замеча­тельным спокойствием.

«Иностранцы, — говорит проф. Сергеевский, — склонны были видеть этом одну жестокость нравов или апатию к жизни, но не то это было в действи­тельности. Это было, думается нам, ясное сознание неизбежного подчинения государственной силе, одержавшей победу, после которой побежденному оставалось одно — умереть. Борьба кончена, счеты сведены, другого выхода нет! И шел русский человек на плаху с одной мыслью: умереть в порядке; и старался он умереть под топором палача по возможности так же, как дед и отец его умирали у себя в избе, в большом углу, на лавке под образами. Тридцать астраханцев, о которых рассказывает де-Бруин, вышли на казнь, даже не связанные, и тихо стояли в кругу, ожидая каждый своей очереди. Перри говорит: «...русские ни во что не ставят смерть и не боятся ее. Когда им приходится идти на казнь, они делают это совершенно беззаботно. Я сам видел, как осужденные шли с цепями на ногах и с зажженными восковыми свечами в руках. Проходя мимо толпы народа, они кланялись и говорили: простите, братцы! и народ им отвечал тем же, прощаясь с ними; и так они клали головы свои на плахи и с твердым, спокойным лицом отдавали жизнь свою». Стрельцы сотнями шли на казнь, не связанные и не скованные, в одних только ножных колодках, несколько затруднявших ходь­бу; шли спокойно, сами всходили на лестницу к виселицам, крестились на все четыре стороны, прощались с народом, опускали на глаза саван, надевали себе петлю на шею и бросались с подмосток. Коллинс говорит, что приговоренные к повешению все­гда надевают себе сами петлю и сами бросаются вниз. Присутствуя при стрелец­ких казнях, царь Петр стал очень близко к одной из приготовленных плах; к нему подошел осужденный стрелец и сказал: «Отойди, государь, — мне здесь лечь надо!» Даже Петр был поражен этой сценой и сам рассказывал о ней Лефорту. Берхгольц сообщает несколько случаев поразительной твердости духа подвергавшихся казни преступников. В 1722 году он видел двух колесованных, положенных на колесо. Эти двое, люди еще молодые, вовсе не имели на лице смертной бледности; они были так покойны, как будто с ними ничего не случи­лось. Но больше всего меня удивило то, говорит он, что один из них с большим трудом поднял свою раздробленную руку, висевшую между спицами колеса, утер себе рукавом нос и опять сунул ее на прежнее место; мало того, заметив, что запачкал несколькими каплями крови колесо, на котором лежал лицом, он в другой раз с таким же усилием втащил ту же изувеченную руку и рукавом обтер запачканное место. Фальшивый монетчик, положенный после залития горла на колесо, на другой день, еще живой, лежал на колесе спокойно и ловил рукой монету, которая была привешена к колесу снизу. Еретик и богохульник, приго­воренный к сожжению на медленном огне с предварительным сожжением правой руки, во время казни не испустил ни одного крика и оставался совершенно покоен; он неустрашимо смотрел все время на пылающую свою руку и только тогда отвернулся в сторону, когда дым стал есть ему глаза и на голове загорелись волосы. (Женщины не уступали по твердости духа мужчинам. Окопанные в землю находили в себе достаточно душевной силы, чтобы благодарить наклонением головыпрохожих за брошенные в яму деньги, предназначавшиеся на их погребение.

 

     Таким образом, и у нас, как и на Западе, смертная казнь была долгое время совершенно нормальной карательной мерой.

 

      Вымирание смертной казни на Западе. Из этого положения нормальной меры смертная казнь мало-помалу выходит начиная с XVIII века, хотя, впрочем, вопрос о ней до сих пор не может считаться законченным.

       В современных законодательствах смертная казнь является институтом вымирающим, применяемым чрезвычайно редко. Так, в Англии, где еще.в начале нынешнего столетия она применялась иссьма часто, рядом отдельных указов, и особенно законами Георга IV 1827 г. и королевы Виктории тридцатых годов и консолидирован­ными статутами 1861 г., число преступных деяний, обложенных смертной казнью, значительно ограничено. Ныне ею облагаются: 1) верховная измена (high trеаsоп), т.е. посягательство на особу ко­роля и других лиц королевского дома; 2) оконченное убийство, не только предумышленное, но в некоторых случаях и умышленное (так как английское «murder» имеет более широкое значение, чем «предумышленное убийство»); 3) морской разбой с насилием над личностью и 4) поджог кораблей и арсеналов.

При этом в Англии замечается не только уменьшение в законо­дательстве числа преступлений, обложенных смертной казнью, но имеете с тем и значительное уменьшение вероятности как постанов­ления приговора о смертной казни, так особенно приведения в ис­полнение такого приговора. В начале текущего столетия в Англии ежегодно приговаривалось к смертной казни средним числом 810 че­ловек, а подвергалось ей в действительности 80, т.е. менее 1/10 всех приговариваемых. После реформ 30-х годов число случаев как по­становления смертных приговоров, так и исполнения их уменьши­лось еще более. Ныне приводится в исполнение около 10 пригово­ров в год (в 1871 г. — 4, в 1877 — 23, в 1884 г. — 16).

     Во Франции в революционную эпоху возникло стремление к полной отмене смертной казни; но политические движения этого времени, требовавшие усиленного применения репрессивных мер, не дали ему осуществиться: оно проявилось только в выраженном Кон­ституцией 1791 г. принципе, что смертная казнь подлежит отмене с наступлением общего мира. Предложения Лепельтье 1791 г. и Кондорсе 1793 г. об отмене смертной казни не были приняты; однако число преступлений, обложенных этим наказанием, было понижено до 32 и отменена квалифицированная смертная казнь. Уложение 1810 г. назначает смертную казнь за 38 видов преступлений, и, между прочим, квалифицированную (отсечение кисти правой руки до полного лишения жизни) — за отцеубийство. Дальнейшее раз­витие французского законодательства было направлено к сокраще­нию числа случаев применения смертной казни; в 1832 г. она была отменена за 8 видов преступлений, в 1848 — за преступления политические. Но и поныне Франция является страной, где смерт­ной казнью обложено наибольшее количество преступлений. Такие преступления суть:

1)  нанесение, с намерением убить, ран должностным лицам при исполнении ими служебных обязанностей;

2) предумышленное убийство;

3) всякое преступление (crime), при котором были употреблены истязания, пытки и т.п.;

4) непредумышленное убийство при известных отягчающих об­стоятельствах;

5) кастрация;

6) лишение свободы, сопровождавшееся насилием;

7) лжесвидетельство, если результатом его было присуждение кого-либо к смертной казни;

8) истребление посредством поджога зданий, в которых находи­лись люди;

9) некоторые нарушения постановлений об охранении народного здравия (по закону 1822 г.);

10) некоторые повреждения железнодорожных сооружений (по закону 1845 г.).

 

       Исполнение смертной казни во Франции публично. Хотя пере­чень видов преступлений, обложенных смертной казнью, еще доволь­но велик, но и во Франции институт этот должен быть причислен к числу вымирающих. Те 10 случаев, в которых она, по Code penal, назначается, составляют лишь незначительный процент числа их в дореволюционном законодательстве. Постановление судом пригово­ров о смертной казни за преступления, хотя бы и обложенные ею по закону, становится явлением более и более редким; еще реже случаи приведения в исполнение смертных приговоров. Падение числа слу­чаев применения смертной казни идет постепенно в необыкновенно правильной прогрессии. В период 1826—1830 гг. число приговорен­ных к смертной казни было 111, а среднее число казненных — 72; в период 1876—1880 гг. приговоренных — 25, казненных — 6.

 

       В Германии вопрос о сохранении или уничтожении смертной казни давно обсуждается литературой. В 1871 г. он сделался пред­метом оживленных прений в рейхстаге, когда в парламент был вне­сен правительством проект общегерманского уложения и когда об­щественное мнение успело уже заметно склониться на сторону от­мены смертной казни. При первом и втором чтениях проекта смертная казнь была значительным большинством голосов отвергнута на том основании, что многие; из мелких германских государств уже рань­те отказались от нее. Но при третьем чтении, благодаря энергичес­кому вмешательству имперского канцлера, заявившего, что если будет отвергнута смертная казнь за указанные в проекте преступления, то правительство возьмет обратно весь проект, составилось незначи­тельное большинство в пользу смертной казни (127 голосов против 119). Таким образом, ..действующее общегерманское уложение обла­гает смертной казнью два вида преступлений: 1) предумышленное убийство (Mord) и 2) верховную измену (Hochverrath).

    Практика применеиия смертной казни в Германии свидетель­ствует о таком же процессе вымирания этого института, как и в других государствах. Так, в Пруссии в начале нынешнего столетия к смертной казни приговаривалось около 70 человек ежегодно, в 60-х годах -  30, теперь еще менее; причем число лиц, над кото­рыми приговоры действительно приводились в исполнение, состав­ляет также незначительный процент всего числа приговоренных; максимум числа казненных ни в один год не поднимался выше 25, минимум равен 4. Аналогичное явление замечается в других мелких германских государстваах.

 

    В Австрии кодекс 1803 г. назначал смертную казнь за 5 видов преступлений, а именно за: 1) бунт; 2) подделку денежных знаков; 3) предумышленное убийство; 4) разбой и 5) квалифицированный поджог, сопровождавшимися лишением жизни.

По действующему австрийскому уложению 1852 г. смертная казнь отменена за подделку денежных знаков, но введена за некоторые тягчайшие общеопасные железнодорожные повреждения. По стати­стическим данным Австрии в период 1804—1853 гг. ежегодно при­говаривалось к смертной казни средним числом 30 человек, казне­но — 9; в период 1S54—1880 гг. число приговоренных 60, число казненных — 4. Следовательно, вероятность исполнения смертно­го приговора во втором периоде значительно уменьшилась сравни­тельно с первым.

     В Италии смертная казнь была отменена для Тосканы еще в XVIII ст. под несомненным влиянием Беккарии. Именно в 1786 г. был составлен для Тосканы проект уголовного кодекса и представ­лен герцогу Леопольду II, который впервые вычеркнул смертную казнь из системы на:мказаний; смертная казнь, впрочем, и раньше уже перестала применяться в Тоскане в силу тайного повеления герцога. Позднейшими законодательными актами смертная казнь в Тосканском герцогстве то восстанавливалась, то снова отменялась, что впоследствии дало возможность Миттермайеру делать любо­пытные сопоставленной: числа и рода преступлений в зависимости от существования или несуществования в данное время смертной каз­ни; он пришел к выводу, что смертная казнь не уменьшает числа преступлений и не обеспечивает общественной безопасности. В 1861 г. итальянская палата депутатов большинством (105 голосов против 81) постановила отменить смертную казнь для всей Италии; но предложение это не прошло вследствие оппозиции сената, так что смертная казнь осталась в общеитальянском кодексе. Ныне изго­товляется в Италии проект нового уложения, и вместе с тем нарож­дается новый защитник смертной казни в лице антропологической школы.

    Кроме Тосканы смертная казнь ныне отменена в некоторых мел­ких государствах, именно: в Румынии, Голландии, Порту­галии, республике Сан-Марино и др.

    Общим образом она была отменена и в Швейцарии на осно­вании 65 ст. союзной конституции 1874 г. Но в 1879 г. статья эта была предложена на всенародное голосование, и оказалось, что боль­шинство высказалось против нее; таким образом, статья эта, отме­няющая смертную казнь, была отменена народом. В этом факте защитники смертной казни видят сильный довод в свою пользу. Но при ближайшем рассмотрении сила этого довода оказывается со­мнительной: только 6 кантонов (4 в 1880 и 2 в 1881) воспользова­лись правом восстановить у себя смертную казнь — правом, кото­рого они до 1879 г. не имели, между тем как в голосовании, давшем им такое право, участвовали все кантоны. Из этого факта, следова­тельно, нельзя вывести, что швейцарский народ желает смертной казни; им доказывается только протест против излишней регламен­тации общим законодательством таких вопросов, как вопрос о кара­тельных мерах. Голосование было выражением мнения народа о централизации или децентрализации, а не о желательности или не­желательности введения смертной казни.

    

        Смертная казнь в России. К однородным результатам, хотя совершенно другими путями, пришло, по отношению к рас­сматриваемому вопросу, и наше законодательство. У нас смертная казнь отменена раньше, чем где бы то ни было в Западной Европе^но отмена эта произошла не столько по соображениям необходимо­сти или излишности ее, не столько по соображениям государствен­ных нужд, сколько ввиду частью мотивов внешнего благочестия и набожности наших правителей, частью — мягкости женского ха­рактера. Наиболее сильно такие мотивы действовали в царствова­ние Елизаветы Петровны, которая имела личное нерасположение к смертной казни. Тотчас по вступлении на престол она объявила, что не допустит, чтобы в ее царствование кто-либо был казнен смер­тью. Начался своеобразный исторический процесс отмены смертной казни, отмены не формальной и даже вообще за отмену у нас не всеми признаваемый. Указом 1742 г. от смертной казни освобож­дены малолетние и несовершеннолетние до 17 лет; отдельными указами сенату, судам предписывалось не приводить в исполнение приговоров о смертной казни, а представлять такие прииговоры на утверждение Высочайшей власти, но Высочайшая власть их не ут­верждала. Тюрьмы наполнились людьми, осужденными на смерть, но ожидающими своей участи, и сенат, не зная, что с н нми делать, обратился за разъяснением к императрице. Тогда указами 1753 и 1754 гг. общим образом предписано заменять смертную казнь но­вым наказанием — политической смертью и ссылкой в Сибирь инавсегда.

     Существует спор о том, считать ли законодательство Елизаветы отменой смертной казни или нет. В пользу первого мнения выска­зывались гр. Мордвинов, Сперанский, Блудов и др.  Противопо­ложный взгляд опирается на то, что, с одной стороны,  фактически смертная казнь у нас не уничтожалась, так как случаи ее примене­ния были, например казнь Пугачева, Мировича и др.; с другой стороны, что ни один из указов Елизаветы Петровны нее говорит об отмене смертной казни, а все они предписывают только не при­водить ее в исполнение, из чего выводят, что смертная казнь у нас не была отменена, тем более что указы Елизаветы относились только к уголовным делам, приговоры по которым до того не пред­ставлялись верховной власти. Первый довод не убедителен. Нужно помнить своеобразный взгляд правительства XVIII в. на закон: оно не считало себя связанным законом в такой мере, как теперь; поми­мо того, оставались в силе воинские артикулы, знавшие смертную казнь. Столь же мало убедителен второй довод. И   в западных законодательствах есть случаи отмены различных институтов таким же отрицательным путем, каким отменена у нас смертная казнь. Равным образом никто не станет отвергать, что в течение всего времени, с Елизаветы Петровны до уложения 1845 г., у нас хотя и были случаи применения смертной казни, но приговорэы о ней по­становлялись не на основании общих законов и не обо^ими судами, а всегда или на основании законов воинских, или в сил;у сепаратного закона, для данного случая изданного. Потому же не доказателен и довод, вытекающий из подсудности дел, о которых говорят указы Елизаветы; для низших судебных мест требовалось гзрямое запре­щение, для себя высшее правительство частью подразумевало то же правило, частью оставляло власть назначения смертной казни в слу­чаях чрезвычайных; законодательная и судебная деятельность в то время еще не отделились друг от друга.

     Следовательно, законодательство Елизаветы Петровны должно быть рассматриваемо как отменяющее смертную казнь в России для преступлений общегражданских. Но ее формалгьзно восста­навливают другие, позднейшие законы, а именно: полевое уло­жение 1812 г., определившее ее за некоторые преступления воин­ские и общие в военное время; Устав карантинный 1832 г. и, нако­нец, Свод законов 1832 г., который восстановил смертную казнь за преступления политические против двух первых пунктов при ус­ловии учреждения верховного суда. При составлении свода законов Сперанский исходил из того положения, что у нас смертная казнь общим образом отменена как за политические, так и за другие пре­ступления, но что ввиду исторических примеров ее применения должно признать, что она восстановлена позднейшими законами за некото­рые преступления. Поэтому в Своде законов 1832 г. положение о смертной казни было сформулировано следующим образом: «Казнь смертная, за разные преступления в прежних законах положенная и по указам 1753 и 1754 гг. другими наказаниями замененная, с того времени определяется действующими ныне законами за следующие токмо преступления:

1) за преступления против первых двух пунктов, когда оные по) особенной их важности предаются рассмотрению и решению вер- I ховного уголовного суда;

2) за нарушение карантинных правил по приговору военного суда;

3) за воинские преступления, в уставе военно-уголовном озна- . ченные.

 

Примечание. По бывшим доселе примерам известно, что над преступниками против первых двух пунктов были учреждаемы особые верховные суды: в 1764 г. — над подпоручиком Мировичем; в 1771 г. — по происшедшему в Москве бунту во время заразы; в 1779 г. — над донским казаком Емелькой Пугачевым с соучастниками; в 1826 г. — по бунту 14 декабря 1825 г.». Таков объем применения смертной казни по Своду законов 1832 г.  За политические преступления она могла быть назначена только в том случае, если верховная власть найдет нужным назначить осо­бый для данного случая суд, а за карантинные — по приговору военного суда; общим образом она Своду законов не была известна. От этого положения отказалось дальнейшее законодательство.

     Еще проект 1813 г. предполагал восстановить у нас смертную казнь за преступления политические, за важнейшие преступления против личности и даже против собственности; однако это предложение не было принято. В секретном комитете 1838 г., который был учрежден для рассмотрения вопроса о наказаниях за деяния, совер­шенные ссыльнокаторжными и ссыльнопоселенцами, также предлага­лось ввести смертную казнь, но хотя это предложение было принято, оно ни разу не исполнялось. Хотя проект 1813 г. не получил силы закона, но не подлежит сомнению, что Сперанский имел в виду рабо­ты по его составлению, чем и объясняется его осторожное отношение к вопросу о смертной казни.

    При составлении Уложения 1845 г. в среде членов комиссии преобладала мысль о необходимости смертной казни как венца ка­рательной системы, без которого последняя несовершенна; граф Блудов предлагал ввести смертную казнь кроме политических преступ­лений еще и за некоторые преступления против личности. Но и на этот раз такое предложение не было принято. Смертная казнь оста­лась за прежние три категории преступлений: политические, карантинные и военные; но введено то изменение, что важ­нейшие политические преступления обложены смертной казнью в виде общего правила, независимо от признания важности их специ­альным законом об учреждении верховного суда.

     Итак, формально у нас смертная казнь может считаться от­мененной уже более 100 лет за все общие преступления и затем носстановленной за некоторые специальные преступления. Объем применения ее за эти последние незначителен. За время с 1866— 1881 гг., т.е. за самое бурное, тревожное время нашей политической жизни, было приговорено к смертной казни за политические пре­ступления 46 лиц, а приведены в исполнение приговоры по отноше­нию к 28 лицам, что при разделении на 15 лет дает в среднем иыводе менее двух человек в год; на 1879 г. выпало из общего числа 16 случаев применения смертной казни. В остальные периоды нашей новейшей истории случаи применения смертной казни еще

более редки.

     Но фактически смертная казнь у нас не была отменена, пока существовали телесные наказания; и это прекрасно поняли ино­странцы, которые упрекали нас, что мы отменили простую смерт­ную казнь, но сохранили квалифицированную: шпицрутены до 6 и даже до 10 000 ударов, плети, кнут при известном числе ударов и при известной сноровке были применением квалифицированной смер­тной казни. Другое обстоятельство состояло в том, что наше общее наконодательство отменило смертную казнь, но допускало частую передачу дел в военные суды для решения их по законам военным; Свод законов 1857 г. знал более 40 случаев, когда такая передача могла иметь место. Судебные уставы положили предел этому по­рядку вещей, запретив передачу дел в военные суды, за исключени­ем некоторых, точно указанных случаев. Но в последнее время на основании закона об усиленной и чрезвычайной охране передача дел из общих судов в военные предоставлена на усмотрение генерал-губернатора данной местности, чем в значительной степени парали­зуется действие указанного постановления судебных уставов. Если, таким образом, вопрос о смертной казни в России тесно связан с вопросом о телесных наказаниях, то с отменой последних, т.е. с указа 17 апреля 1863 г., и фактическое, замаскированное примене­ние смертной казни за общие преступления может считаться отме­ненным. Русское законодательство пришло к тому же положению по отношению к смертной казни, как и западные законодательства: и у нас процесс вымирания этого института не подлежит сомнению.